26 апреля — День чернобыльской трагедии
[caption id="attachment_88527" align="alignleft" width="196"]
■ Татьяна Бохан[/caption]
Чернобыль… Одного хватает слова, чтобы с болью вернуться в тот памятный 1986 год. Мама в то время проходила курсы повышения квалификации агрохимиков в г. Речица. Возвращаясь домой, в автобусе случайно услышала об аварии. Но тогда даже не могла предположить, что эта чернобыльская беда «черным крылом» опустится на родные Хойники, разделит жизнь и судьбы многих белорусов на «до» и «после».
Из воспоминаний моей мамы — Нины Федоровны Анисковец:
— Информации в газетах и по телевидению немного, но ясно, что случилось нечто ужасное. Все происходящее обсуждали долго и горячо с родственниками и друзьями, но ни к каким внятным выводам не приходили. Не могли также понять и связать между собой два противоречивых факта. 29 апреля районная газета «Ленінскі сцяг» опубликовала сообщение: «1 мая, в 11 часов, на центральной площади районного центра состоится митинг и демонстрация трудящихся, посвященная Дню международной солидарности трудящихся. Сбор колонн на площади до 10 часов 40 минут». Правда, при этом условно сказали прийти без детей. С одной стороны, демонстрация — значит, опасности нет, с другой, эвакуация населения из пределов 30-километровой зоны — значит, катастрофа, и, судя по всему, страшная…
В публикации писателя Бориса Саченко в газете «Літаратура і мастацтва», уроженца деревни Великий Бор Хойникского района, находившегося в то время в командировке на малой родине, описана поездка в «зону». Из книги «Память. Хойникский район»: «День первый, понедельник, 25 июня. С первых дней аварии из района было эвакуировано 3 тысячи 215 человек. Это хуже войны. Никакой опасности нигде не видно — никто не стреляет ни в кого, ничто не горит — все растет, цветет, и необходимо покинуть свои дома, обжитые населенные пункты, могилы родителей, родной уголок и уйти в неизвестность… Страшно. Но нужно! Из всех выпавших в Беларуси радионуклидов более половины остаются навсегда лежать на полях Хойникщины, Брагинщины, Наровлянщины. И рано или поздно эти участки придется ликвидировать. И чем раньше это будет сделано, тем лучше для их жителей и для всех людей, так как не будут же наряду с мясом, молоком и другими продуктами, выращенными здесь, попадать на их стол радионуклиды…»
[caption id="attachment_88524" align="aligncenter" width="840"]
■ г. Хойники, 90-е годы. В этом доме по улице Колесника проживала наша семья[/caption]
Жизнь каждой семьи без исключения была наполнена нескончаемыми заботами, прежде всего связанными со здоровьем детей. После аварии родители отправили нас к маминому брату в деревню Дуброва Могилевской области, еще тогда не зная, что эта часть Беларуси также пострадала от взрыва на Чернобыльской АЭС. А сами продолжали смело ходить на работу.
[caption id="attachment_88526" align="aligncenter" width="840"]
■ Мои родители - Григорий и Нина Анисковец, 1978 г.[/caption]
Отец, Григорий Александрович, еще долгое время вместе с другими мужчинами из строительной бригады МПМК-63 оставался в загрязненной местности. Они в д. Бабчин перекрывали крыши и накрывали колодцы, чтобы спасти питьевую воду от радиоактивного заражения, не зная тогда, что жители Бабчина больше никогда не вернутся в родное поселение. А мама работала в агрохимической лаборатории д. Судково и проверяла на радиацию продукты питания и корма.
[caption id="attachment_88525" align="aligncenter" width="840"]
■ Бабчин - бывшая деревня в Хойникском районе[/caption]
Когда случилась авария на Чернобыльской АЭС, мне еще не исполнилось и трех лет, а моему брату Виталику — восемь. Не знаю, какой игрой памяти вызвано, но я помню, как в конце июня нас вместе с мамой отправили в санаторий «Летцы», что под Витебском. Возле автобусов при расставании раздавался крик, плакали дети и взрослые. Провожал нас и папа, стоял и смотрел на колонну с автобусами глазами, полными слез.
[caption id="attachment_88528" align="aligncenter" width="515"]
■ Санаторий «Летцы», 1986 г. Я вместе с братом и мамой[/caption]
В двадцатых числах августа мы вернулись домой, но жизнь так и не вошла в привычное русло, потому что каждое лето нас забирали на оздоровление, постоянно проводили обследования. В книге «Память. Хойникский район» в разделе «За газетной строкой. Хроники чернобыльской катастрофы» 26 апреля 1990 года районка писала: «24 февраля 1990 г. на митинге в Хойниках были направлены вопросы в адрес Верховного Совета СССР: 1. Признать закон о чернобыльцах. 2. Признать города Хойники, Наровля, Брагин Гомельской области зоной бедствия. 3. Предоставить всем желающим без исключения, независимо от возраста, юридическое право выезда из района и города с гарантией на получение внеочередного жилья и обеспечение работой на всей территории СССР на протяжении 1990-1991 гг.».
[caption id="attachment_88529" align="aligncenter" width="840"]
■ Колонна автобусов на пути следования в «чистую зону»[/caption]
Вот и мои родители воспользовались данным правом. Оставаться здесь не могли, опасаясь за наше здоровье, решили покинуть родные Хойники, где после чернобыльской катастрофы пришлось прожить еще пять лет, до лета 1991 года.
— Даже сейчас, хоть прошло уже много лет с того дня, как мы покинули родной дом, иногда охватывает невыносимая грусть, а на душе становится очень тоскливо, – говорит мой отец. — Много пришлось мне, как главе семейства, поколесить по просторам бывшего СССР в поисках нового местожительства. Ильичевск, Николаев, Одесса (теперь уже независимая Украина), а также населенные пункты сегодняшней Беларуси — Гродно, Барановичи, Несвиж и… Копыль, который и стал для нас второй родиной. Здесь начали жизнь заново: вселились в новую квартиру, дети пошли в новую школу, обрели новых друзей и еще много чего было нового и неизведанного…
Конечно, вначале было нелегко: у копылян было непонимание – почему приехали сюда, почему им что-то дают, называли нас – «чернобыльцы». От этого на душе становилось еще грустнее. Но постепенно со временем стали понимать, что не от хорошей жизни мы сюда переехали, стали интересоваться, спрашивать. Были и такие, кто сначала переехал в Копыль, а потом вернулся назад. Так и в нашем доме: из четырех семей остались мы и семья Эдуарда и Ольги Мастицких. И каждый год 26 апреля мы смотрим белорусские телеканалы, точно зная, что увидим родные места. Периодически возвращаемся в Хойники и Брагинский район — на Радоницу. Эти края приняли на себя самый сильный удар после катастрофы на Чернобыльской АЭС. Однако жизнь здесь не остановилась, города активно развиваются, здесь по-прежнему живут наши родные и друзья. Порой приезжаешь, смотришь – чужие люди, только когда называют фамилию, начинаешь припоминать. Вот так и я, восьмилетняя девчонка, уезжая из любимого города, запомнила свои родные Хойники раз и навсегда…
Татьяна БОХАН
Слово об отце
Иосиф Павлович Малиновский, отец Александра Иосифовича, возглавлял колхоз, находившийся на территории д. Кель. За трудовые заслуги в 30-х годах ХХ века был направлен в Москву для участия в сельскохозяйственной выставке. На Великую Отечественную его призвали сразу же – на второй день, 23 июня 1941 года. Домой он так и не вернулся. Лишь известно, что пропал без вести в октябре 44-го.
[caption id="attachment_88572" align="aligncenter" width="526"]
■ Малиновский Иосиф Павлович, 30-е года ХХ ст.[/caption]
Что кому, а Саше – книги
20-е числа июня 1941 года. Вот девятилетний Саша идет по Копылю: возвращается из больницы. Приехав в местечко из родного Усово, он с удивлением наблюдает за теми событиями, которые происходят вокруг. В магазинах выбиты окна, люди хватают, что можно. Заходит в здание торговой точки и Саша. Озадаченно глядит на творящийся вокруг ажиотаж: кто-то берет крупу, кто-то выносит из магазина килограммы сахара и соли, запасается обувью, а он берет… книги, много книг. Свою добычу Саша бережно несет домой, в Усово. По дороге в родную деревню, на выходе из райцентра, мальчишка впервые видит движущиеся колонны немецких солдат: со стороны Мажи они транзитом следовали в Грозово. Мама, увидев у Саши книги, только и смогла произнести: «Закапывай быстрее, а то если увидят немцы, беды не оберешься». С большим сожалением мальчик спрятал такие желанные книги.
Случай в лесу
У жительницы Усово по фамилии Головня некоторое время прятались двое красноармейцев. Полицаи обходили деревни в поисках отступавших солдат. Чтобы не навлечь беду на свою спасительницу, красноармейцы днем уходили в лес, а вечером возвращались. Чем могла подкармливала советских воинов и Сашина мама. Однажды женщина напекла оладий, которыми от чистого сердца угощала солдат. Но вот беда: сырые дрова в печи совсем не хотели разгораться!
– Ничего, хозяйка, – сказал один из военнослужащих, – мы поможем тебе заготовить дрова. Пусть сын берет топор и приходит завтра в лес.
Наутро, взяв колун, мальчик пришел на условленное место. С собой он принес и завтрак для солдат. Время ожидания тянулось медленно. В деревне уже погнали на дневную дойку коров, а солдат все не было. «Обманули», – решил Саша и вернулся домой. Рассказал маме, как зря прождал половину дня, а никто так и не пришел. В течение следующих двух дней красноармейцы больше не объявлялись. На третий пришла Головня и сказала, что одного из них убили, а другой был ранен. Вот он-то и пояснил, что их предал третий, откуда-то появившийся, солдат. Ночевав в лесу, они всегда одного выставляли в караул. Когда пришла очередь того, третьего, он выстрелил в спящего солдата, а товарищ успел отбежать. Но выпущенная пуля ранила и его. Кое-как он все же смог дойти до деревни. Как сложилась судьба этого раненого, Александр Иосифович не знает.
Женские ботинки
Время военное – бедное время, голодное и холодное. Особенно тяжело было с одеждой и обувью. Не было сапог и у Саши. Вместо их ноги мальчика защищали какие-то женские ботинки с высокими голенищами. Однажды со своим другом Колей Шостаком Саша гулял по улицам деревни. Вдруг видят мальчишки: приехали полицаи. Ребята обратили внимание на новую с иголочки форму: красиво! Тут один из немецких прихвостней подошел к мальчикам и говорит:
– Смотрите, какие у меня хорошие сапоги. Хочешь, и тебе дадим такие же, а то что это за дело – в женских ботинках ходишь! Скажи только, где партизаны прячутся?
– Не знаю я, где партизаны, – с обидой на слова немецкого прислужника ответил мальчик. А про себя подумал: «Даже если бы знал, ничего вам не сказал!»
Жена партизана
В д. Усово стояла некогда панская усадьба. До Великой Отечественной в ней жили евреи, но с началом военного лихолетья они куда-то ушли. На их место заселились другие семьи, в их числе – и родственники партизанского командира Лебедя Петра Никифоровича. С одним из них, Виктором, Саша подружился. Вместе мальчики проводили много времени. Возле «палаца», как между собой называли усадьбу, стояла горка, с которой можно было с ветерком прокатиться. Однажды Саша заметил, что в доме появляется какая-то женщина. Немного побудет и исчезнет. Любопытно стало Саше, кто это и куда она исчезает. Под большим секретом Витя ответил, что это его тетка, жена папиного брата Петра Лебедя – Наташа.
– Детки, будьте аккуратными и ведите себя тихо, – как-то сказала Витина мама, обратившись к мальчикам. – Тетя Наташа была в Копыле и видела, что в центре местечка установлены виселицы, на которых висели молодая женщина и девочка. А рядом ходят полицаи и посмеиваются себе.
Много позже, уже после войны, познакомившись с самим Петром Никифоровичем Лебедем, Александр Малиновский узнал о трагической судьбе этой женщины. Но это, как говорится, уже совсем другая история…
Диана ТКАЧЕНКО 
В субботу будет облачно с прояснениями. На большей части территории страны пройдут кратковременные дожди, по югу - местами грозы и сильные дожди. Ветер прогнозируется западный с переходом на северный 4-9 м/с, днем порывы до 14 м/с.
Температура воздуха ночью составит от плюс 3 до 9 градусов. Днем будет от 10 до 16 градусов тепла, по юго-востоку страны - до плюс 17-19 градусов.
Фото Павла ШЕИНА 
