Наш рассказ о женщинах, жизнь которых круто изменила авария на Чернобыльской АЭС. История у каждой – своя, но боль от потери – общая и непреходящая.
ИСТОРИЯ ПЕРВАЯ
[caption id="attachment_40190" align="alignleft" width="212"]
Таиса Васильевна Черняк[/caption]
Таисы Васильевны Черняк, управляющего делами Потейковского сельисполкома
Апрель 1986 года. Это была суббота. Выходные, которых с таким нетерпением ждали. Весна выдалась ранняя и теплая – грех было упускать время, поэтому на Гомельщине активно сажали картошку и овощи. В этот день на огороде возле своего дома в д. Глуховичи Брагинского района трудилась и Таиса Васильевна. Вдруг в небе появилось много вертолетов. Это насторожило сельчан. К вечеру стали поговаривать, что на Чернобыльской АЭС произошел взрыв. Никто ничего конкретно не знал, а те, кто знали – молчали. Только в понедельник ТАСС передаст краткое информационное сообщение: «На Чернобыльской АЭС произошел несчастный случай. Один из реакторов получил повреждение. Принимаются меры с целью устранения последствий инцидента. Пострадавшим оказана необходимая помощь». Такого масштаба техногенная катастрофа в СССР случилась впервые. А впереди были майские праздники и Пасха.
Муж, Черняк Николай Степанович, возглавлял Глуховичский сельисполком. Старшему сыну Сашке – 10 лет, Володе – 6. Таиса Васильевна работала в колхозе им. Калинина Брагинского района. После того, как узнала о случившемся, вместе с детьми уехала на родину, в д. Лешня Копыльского района. Вскоре позвонил муж и сказал, чтобы оставила младшего сына у своей мамы, а со старшим возвращалась. Услышав об этом, Володя подошел к маме, обнял ее и, расплакавшись, сказал: «Мамочка, родненькая, не оставляй меня у бабушки, а то когда я вернусь, вы все поумираете!». Да, именно такое паническое настроение было тогда у людей – и взрослых, и маленьких. Ведь никто ничего не знал… В Глуховичи, к мужу, Таиса Васильевна вернулась без детей.
Вскоре стали отселять людей из деревень, находившихся в 30-километровой зоне. Многие дома захоранивали в огромных котлованах. В Глуховичах остались только Таиса Васильевна да Николай Степанович. Сегодня женщина вспоминает, как по опустевшей деревне ходили стаи собак: впереди два милиционера, а за ними псы, инстинктивно тянувшиеся за человеком. Хозяева одной собаки уезжали из деревни на машине. Животное долго бежало за машиной, пока та не остановилась. Открылись дверцы, люди вышли, а собака быстро вскочила на освободившееся место, и никто не смог ее оттуда выгнать.
Первым местом, куда отселили Черняков (дети оставались у бабушки), была д. Старые Храковичи Брагинского района. Считалось, что радиационное облако обошло ее стороной. Жили на подселении в одном из домов. Таиса Васильевна работала в бухгалтерии. Каждому выдали пропуска, без которых в зону отселения не пускали.
На Копыльщину к маме и детям женщина вернулась в октябре. Муж еще оставался на Гомельщине и одновременно искал место для работы и жительства.
Брат Таисы Васильевны Александр работал в колхозе «Родина» Копыльского района. Вскоре с председателем этого хозяйства Злотником Иваном Николаевичем познакомился и Черняк, да так и остался работать его заместителем и одновременно секретарем парторганизации. В этом колхозе он трудился до 1990 года, затем переехали в д. Потейки. Муж возглавил колхоз «Прогресс», жена пошла работать в сельсовет.
Одновременно с Черняками в д. Потейки приехали 10 семей из разных мест Гомельщины и Могилевщины. На протяжении долгого времени люди ездили на Радоницу в родные края. Колхоз помогал с транспортом. Только с каждым годом приезжало все меньше и меньше земляков. Деревни умирали, зарастали кустарниками и деревьями дороги.
Таиса Васильевна вспоминает:
– С Николаем мы познакомились в 1975 году на праздновании 30-летия Победы. Это была встреча ветеранов с комсомольцами, проходившая на стадионе «Динамо». Он оканчивал БИМСХ. Мы поженились, родился сын, и я переехала к маме в Лешню. Мужа забрали в армию на год. После возвращения из Вооруженных Сил его уговорили остаться работать на родной Гомельщине. Переехали к нему и мы с сыном. Мне нравилось там: очень добрые люди жили в той местности. Да судьба заставила уехать… Муж был очень хороший. Конечно, Чернобыль подорвал его здоровье, поэтому он долго болел и довольно рано умер. А сыновья выросли хорошими – все в отца!
ИСТОРИЯ ВТОРАЯ
[caption id="attachment_40189" align="alignleft" width="250"]
Лидия Петровна Брель[/caption]
Лидии Петровны Брель, библиотекаря Потейковской СШ
В 1986 году Лидия Петровна работала завучем в Новоселковской девятилетке Хойникского района, а жила в райцентре. В апреле по стечению обстоятельств исполняла обязанности директора, пока тот был на курсах повышения квалификации. 27 апреля, в воскресенье, срочно пришлось выйти на работу: сказали, что-то случилось. Постепенно на учебу переставали приходить ученики. Вскоре школа стала считаться объектом особого режима. Приехали солдаты из Среднеазиатского военного округа. Их расселили по домам, откуда они ездили в Чернобыльскую зону. Возле школы постоянно дежурил БТР. Лейтенанты – два Сергея – утром, в обед и вечером делали замер уровня радиации. Дети находились в учебном заведении с 8.00 до 17.00 без права покидать его стены. Окна, поверх стекол, были зашиты двойным слоем полиэтиленовой пленки. Зато кормили мальчишек и девчонок достойно: столько красной икры, сушеных бананов и разнообразных конфет они никогда не видели. Но информации о масштабах катастрофы по-прежнему не было никакой. У каждого ребенка и учителя на груди висел небольшой дозиметр, который через неделю меняли.
Накануне 1 Мая поступило распоряжение всем выйти на демонстрацию. Картина получилась своеобразная: нарядные учителя и школьники, вокруг которых стояли военные в спецобмундировании.
Сергей, дежуривший на БТР, рассказывал, что сразу после взрыва их отправили под Чернобыль. Выйдя из машины, они с наслаждением растянулись на зеленой травке, в небе ярко светило солнце, «пенье птиц было слышно на самых далеких планетах». Идиллия продолжалась лишь до тех пор, пока кто-то не догадался взглянуть на цифры дозиметра, увеличивавшиеся с поистине геометрической прогрессией. К слову, тот Сергей с БТР, москвич, вскоре умер: после предложенной операции по пересадке костного мозга шансов у него оставалось 1 к 100. Об этом в школу написала его мама…
В таких, почти военных условиях доучились до 17 мая, когда пришло распоряжение готовить списки детей для отселения. Сын Саша и дочь Наташа вместе с мужем к тому времени уехали в Минск, к сестре. Стали говорить, что вот-вот может произойти еще один взрыв, поэтому в срочном порядке детей эвакуировали, приказав взять минимум вещей. А всем жителям рекомендовали оборудовать подвалы, где можно бы было укрыться в случае взрыва.
Вывоз детей напоминал какой-то чудовищный фильм про войну: на вокзале в Хойниках живым коридором, по которому проходили плачущие дети с узелками в руках, стояли солдаты. Где-то рядом кричали родители: они не знали куда, на какое время увозят их сыновей и дочерей. Никто ничего не знал. От переживаний уже в поезде у детей разболелись животы, что еще больше усилило паническое настроение. Первой остановкой для Лидии Петровны и ее школьников стал совхоз «Тепличный» в д. Березки возле Гомеля. Их встречали военные врачи. Один из них сказал: «Если бы это было возможно, то вы увидели бы, как за вами тянется огненный хвост радиации». Одежду забрали сразу же. Всех мальчишек и нескольких девочек положили в больницу. А уже через месяц детей отправили на Витебщину, в пионерский лагерь «Солнышко» недалеко от Орши, где они пробыли до конца лета. За все это время родителям так никто и не сообщил, где находятся их дети. Многие папы и мамы объезжали все известные пионерлагеря и санатории, искали своих кровинушек за много километров от родных мест, где по ночам от одиночества плакали дети. Группу ребят из Новоселковской школы отправили отдыхать даже на Курильские острова.
[caption id="attachment_40191" align="alignnone" width="570"]
Такие дома, как этот, родителей Л. П. Брель в д. Хатуча, остались по всей территории отселения[/caption]
Домой в родную деревню приехали в начале сентября. К тому времени вернулись из Минска домой и дети Лидии Петровны. Примерно раз в неделю по деревне проезжала военная машина, обливавшая землю и дорогу, чтобы не поднималась пыль, специальной липучей жидкостью, которая, застыв, напоминала пленку. Целый год оставались школьники на зараженной территории. И только в апреле 1987 года их отправили в г. Боровичи Новгородской области. Почти четыре года женщина отработала там.
В Потейки, где к тому времени уже работал друг детства Черняк Николай Степанович, переехала в 1990 году. Сын уже ходил в 3 класс, дочь – в 5. Так совсем незнакомая Копыльщина стала для Лидии Петровны Брель второй родиной.
Диана ТКАЧЕНКО
Фото автора и из семейного архива Л. П. Брель
Таиса Васильевна Черняк[/caption]
Таисы Васильевны Черняк, управляющего делами Потейковского сельисполкома
Апрель 1986 года. Это была суббота. Выходные, которых с таким нетерпением ждали. Весна выдалась ранняя и теплая – грех было упускать время, поэтому на Гомельщине активно сажали картошку и овощи. В этот день на огороде возле своего дома в д. Глуховичи Брагинского района трудилась и Таиса Васильевна. Вдруг в небе появилось много вертолетов. Это насторожило сельчан. К вечеру стали поговаривать, что на Чернобыльской АЭС произошел взрыв. Никто ничего конкретно не знал, а те, кто знали – молчали. Только в понедельник ТАСС передаст краткое информационное сообщение: «На Чернобыльской АЭС произошел несчастный случай. Один из реакторов получил повреждение. Принимаются меры с целью устранения последствий инцидента. Пострадавшим оказана необходимая помощь». Такого масштаба техногенная катастрофа в СССР случилась впервые. А впереди были майские праздники и Пасха.
Муж, Черняк Николай Степанович, возглавлял Глуховичский сельисполком. Старшему сыну Сашке – 10 лет, Володе – 6. Таиса Васильевна работала в колхозе им. Калинина Брагинского района. После того, как узнала о случившемся, вместе с детьми уехала на родину, в д. Лешня Копыльского района. Вскоре позвонил муж и сказал, чтобы оставила младшего сына у своей мамы, а со старшим возвращалась. Услышав об этом, Володя подошел к маме, обнял ее и, расплакавшись, сказал: «Мамочка, родненькая, не оставляй меня у бабушки, а то когда я вернусь, вы все поумираете!». Да, именно такое паническое настроение было тогда у людей – и взрослых, и маленьких. Ведь никто ничего не знал… В Глуховичи, к мужу, Таиса Васильевна вернулась без детей.
Вскоре стали отселять людей из деревень, находившихся в 30-километровой зоне. Многие дома захоранивали в огромных котлованах. В Глуховичах остались только Таиса Васильевна да Николай Степанович. Сегодня женщина вспоминает, как по опустевшей деревне ходили стаи собак: впереди два милиционера, а за ними псы, инстинктивно тянувшиеся за человеком. Хозяева одной собаки уезжали из деревни на машине. Животное долго бежало за машиной, пока та не остановилась. Открылись дверцы, люди вышли, а собака быстро вскочила на освободившееся место, и никто не смог ее оттуда выгнать.
Первым местом, куда отселили Черняков (дети оставались у бабушки), была д. Старые Храковичи Брагинского района. Считалось, что радиационное облако обошло ее стороной. Жили на подселении в одном из домов. Таиса Васильевна работала в бухгалтерии. Каждому выдали пропуска, без которых в зону отселения не пускали.
На Копыльщину к маме и детям женщина вернулась в октябре. Муж еще оставался на Гомельщине и одновременно искал место для работы и жительства.
Брат Таисы Васильевны Александр работал в колхозе «Родина» Копыльского района. Вскоре с председателем этого хозяйства Злотником Иваном Николаевичем познакомился и Черняк, да так и остался работать его заместителем и одновременно секретарем парторганизации. В этом колхозе он трудился до 1990 года, затем переехали в д. Потейки. Муж возглавил колхоз «Прогресс», жена пошла работать в сельсовет.
Одновременно с Черняками в д. Потейки приехали 10 семей из разных мест Гомельщины и Могилевщины. На протяжении долгого времени люди ездили на Радоницу в родные края. Колхоз помогал с транспортом. Только с каждым годом приезжало все меньше и меньше земляков. Деревни умирали, зарастали кустарниками и деревьями дороги.
Таиса Васильевна вспоминает:
– С Николаем мы познакомились в 1975 году на праздновании 30-летия Победы. Это была встреча ветеранов с комсомольцами, проходившая на стадионе «Динамо». Он оканчивал БИМСХ. Мы поженились, родился сын, и я переехала к маме в Лешню. Мужа забрали в армию на год. После возвращения из Вооруженных Сил его уговорили остаться работать на родной Гомельщине. Переехали к нему и мы с сыном. Мне нравилось там: очень добрые люди жили в той местности. Да судьба заставила уехать… Муж был очень хороший. Конечно, Чернобыль подорвал его здоровье, поэтому он долго болел и довольно рано умер. А сыновья выросли хорошими – все в отца!
ИСТОРИЯ ВТОРАЯ
[caption id="attachment_40189" align="alignleft" width="250"]
Лидия Петровна Брель[/caption]
Лидии Петровны Брель, библиотекаря Потейковской СШ
В 1986 году Лидия Петровна работала завучем в Новоселковской девятилетке Хойникского района, а жила в райцентре. В апреле по стечению обстоятельств исполняла обязанности директора, пока тот был на курсах повышения квалификации. 27 апреля, в воскресенье, срочно пришлось выйти на работу: сказали, что-то случилось. Постепенно на учебу переставали приходить ученики. Вскоре школа стала считаться объектом особого режима. Приехали солдаты из Среднеазиатского военного округа. Их расселили по домам, откуда они ездили в Чернобыльскую зону. Возле школы постоянно дежурил БТР. Лейтенанты – два Сергея – утром, в обед и вечером делали замер уровня радиации. Дети находились в учебном заведении с 8.00 до 17.00 без права покидать его стены. Окна, поверх стекол, были зашиты двойным слоем полиэтиленовой пленки. Зато кормили мальчишек и девчонок достойно: столько красной икры, сушеных бананов и разнообразных конфет они никогда не видели. Но информации о масштабах катастрофы по-прежнему не было никакой. У каждого ребенка и учителя на груди висел небольшой дозиметр, который через неделю меняли.
Накануне 1 Мая поступило распоряжение всем выйти на демонстрацию. Картина получилась своеобразная: нарядные учителя и школьники, вокруг которых стояли военные в спецобмундировании.
Сергей, дежуривший на БТР, рассказывал, что сразу после взрыва их отправили под Чернобыль. Выйдя из машины, они с наслаждением растянулись на зеленой травке, в небе ярко светило солнце, «пенье птиц было слышно на самых далеких планетах». Идиллия продолжалась лишь до тех пор, пока кто-то не догадался взглянуть на цифры дозиметра, увеличивавшиеся с поистине геометрической прогрессией. К слову, тот Сергей с БТР, москвич, вскоре умер: после предложенной операции по пересадке костного мозга шансов у него оставалось 1 к 100. Об этом в школу написала его мама…
В таких, почти военных условиях доучились до 17 мая, когда пришло распоряжение готовить списки детей для отселения. Сын Саша и дочь Наташа вместе с мужем к тому времени уехали в Минск, к сестре. Стали говорить, что вот-вот может произойти еще один взрыв, поэтому в срочном порядке детей эвакуировали, приказав взять минимум вещей. А всем жителям рекомендовали оборудовать подвалы, где можно бы было укрыться в случае взрыва.
Вывоз детей напоминал какой-то чудовищный фильм про войну: на вокзале в Хойниках живым коридором, по которому проходили плачущие дети с узелками в руках, стояли солдаты. Где-то рядом кричали родители: они не знали куда, на какое время увозят их сыновей и дочерей. Никто ничего не знал. От переживаний уже в поезде у детей разболелись животы, что еще больше усилило паническое настроение. Первой остановкой для Лидии Петровны и ее школьников стал совхоз «Тепличный» в д. Березки возле Гомеля. Их встречали военные врачи. Один из них сказал: «Если бы это было возможно, то вы увидели бы, как за вами тянется огненный хвост радиации». Одежду забрали сразу же. Всех мальчишек и нескольких девочек положили в больницу. А уже через месяц детей отправили на Витебщину, в пионерский лагерь «Солнышко» недалеко от Орши, где они пробыли до конца лета. За все это время родителям так никто и не сообщил, где находятся их дети. Многие папы и мамы объезжали все известные пионерлагеря и санатории, искали своих кровинушек за много километров от родных мест, где по ночам от одиночества плакали дети. Группу ребят из Новоселковской школы отправили отдыхать даже на Курильские острова.
[caption id="attachment_40191" align="alignnone" width="570"]
Комментарии