ОФИЦИАЛЬНО: Арсентий Алексеевич Нечаев (10 декабря 1910 года — 7 апреля 1989 года) — капитан Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза.
Родился 10 декабря 1910 года в деревне Блевчицы. Окончил 7 классов Тимковичской СШ. В 1929 году переехал в Минск, работал на заводах «Коммунар», «Энергия». С 1934 года жил в Москве, работал шофером, механиком, а затем начальником гаража автобазы Центросоюза. В РККА с 1932 года по 1934 год. Вернулся в армию после окончания Курсов усовершенствования комсостава. В боях Великой Отечественной войны с июля 1941 года. Воевал на Ленинградском, Волховском и 1-м Белорусском фронтах. Был командиром артиллерийской батареи. Участвовал в строительстве оборонительных сооружений под Тулой, прорыве блокады Ленин- града, освобождении городов Пскова, Торопца, Риги, взятии города Данцига. Участник штурма Берлина. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 мая 1946 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство гвардии старшему лейтенанту Нечаеву было присвоено звание Героя Советского Союза.
В 1945 году Нечаев ушел в запас в звании капитана. Жил в городе Лысьва в Пермском крае. До 1972 года работал на заводе по выпуску кухонных плит. После выхода на заслуженный отдых — персональный пенсионер всесоюзного значения. Скончался 7 апреля 1989 года. В Лысьве на Аллее героев установлен бюст Нечаева.
НАГРАДЫ:
Медаль «Золотая Звезда»,
Орден Ленина,
Орден Красного Знамени,
Ордена Отечественной войны I и II степеней.
Подвиги совершают герои. Их жизнь — яркое подтверждение беззаветному служению Родине. Более четверти века миновало с момента кончины Арсентия Алексеевича Нечаева. Но время сохранило для нас память о его героических буднях.
Вот как об этом написано в книге «
Герои огненных лет», вышедшей в Москве в 1984 году: «Осенью 1939 года Арсентий Нечаев работал механиком гаража на Соколиной горе в Москве. Тогда-то его и вызвали в Калининский райвоенкомат. Когда пришел, в коридорах военкомата уже стоял народ. Ждать пришлось недолго. В комнате за столом сидели четыре командира. Назвав себя, он подошел к столу, протянул повестку. Пожилой майор в очках прочитал и спросил:
— Товарищ Нечаев, мы решили отправить Вас на курсы командного состава. Дело сугубо добровольное. Поедете?...»
Конечно же, Арсентий Алексеевич согласился. Так и попал на артиллерийские курсы в Пуховичи, недалеко от Минска. Программа на курсах была насыщена военными предметами. Время прошло быстро. В Москву он вернулся в 1940 году и после окончания курсов снова приступил к работе в гараже. Как-то недели через три после возвращения из Пухович в гараж пришли начальники и грозно так сказали: «Принимай гараж!». Полученные за это время знания мотора, автомобиля, правил эксплуатации техники особенно пригодились ему в годы Великой Отечественной войны, когда уже командовал батареей.
[caption id="attachment_38858" align="aligncenter" width="570"]
Это изображение А. Нечаева на фоне яростного сражения прислала нам научный сотрудник Лысьвенского городского музея (Пермская область, Россия) Н. Миронова[/caption]
На фронте Арсентий Алексеевич, можно сказать, с самого начала: с июля 1941 года. Сперва попал под Тулу. В декабре принимал участие в разгроме фашистских войск под Тихвином. Затем военная судьба забросила под Ленинград, на Волховский фронт. Те фронтовые дни для молодого командира особенно памятны. Нелегко было оборудовать огневые позиции на заболоченной местности, да и снарядов не хватало. Батарея сидела буквально на голодном пайке. В боях под Ленинградом от Арсентия Алексеевича, как от командира батареи, требовались точный расчет и снайперская стрельба. Иначе и быть не могло. В 43-м он принимал участие в прорыве блокады Ленинграда. Особенно досаждали враже-ские самолеты: они охотились за каждым орудием. Нужна была умелая маскировка батареи. Работали, как правило, ночью, строго следили, чтобы ни один ком земли к утру не лежал на снегу. Ценой колоссального труда удалось сохранить орудия, которые «заговорили» лишь в дни прорыва блокады города Ленина.
Батарея, которой командовал Арсентий Нечаев, также участвовала в освобождении Пскова, Торопца, Риги, во взятии Данцига.
В 1944 году немецко-фашистские войска под натиском Красной Армии неумолимо откатывались на запад. Наши соединения настойчиво пробивались к границам фашистской Германии. Яростному сопротивлению врага Арсентий Нечаев противопоставлял боевой опыт. Успешно форсировав Одер, войска 1-го Белорусского фронта вышли на территорию Германии. 5-я ударная армия генерала Берзарина Н. Э., ломая оборону фашистов, с Кюстрин- ского плацдарма продвигалась к Берлину, с востока охватывая столицу фашистского рейха. По обеим сторонам реки Шпрее армия пробивалась в центр города.
Первый свой орден, а это был орден Отечественной войны, Арсентий Алексеевич получил за прорыв обороны противника в районе Погостища Псковского района Ленинградской области, который проходил в июне 1944 года. Нечаев корректировал огонь батареи, в результате чего был разрушен вражеский склад с бое- припасами. 24 июня под Погостищем (карта на снимке), находясь в боевых порядках, огнем батареи он отразил две контратаки с направления Шапково и от совхоза им. Кирова. Противник понес большие потери. За умелое ведение огня и обеспечение закрепления пехоты Арсентий Алексеевич получил хороший отзыв и благодарность командира.
Ордена Красного Знамени Нечаев был удостоен уже в боях за Берлин. Это случилось 15 апреля 1945 года. Находясь в боевых порядках стрелковых подразделений 94-й гвардейской стрелковой дивизии, при прорыве обороны немцев на западном берегу реки Одер Арсентий Алексеевич обнаружил огневые точки противника, мешающие продвижению нашей пехоты. Под сильным пулеметным и минометным обстрелом немцев, корректируя огонь своей батареи, он сумел уничтожить одно противотанковое оружие и два станковых пулемета противника. Во время боя Нечаев был ранен. Но все же, превозмогая боль, продолжал корректировать огонь, поддерживая наступающую пехоту, в результате чего уничтожил еще два пулемета и подавил две минометные батареи. После чего наша пехота, прорвав оборону противника, успешно продвигалась вперед.
25 апреля 1945 года Арсентий Алексеевич запомнил навсегда. За проявленный героизм именно в этом бою немного позже ему было присвоено звание Героя Советского Союза. В. Киселев вот как написал об этом событии в уже упомянутой выше книге: «Батарея изготовилась к открытию огня по Берлину. Бойцы мелом написали на выложенных перед орудиями снарядах: «Капут Гитлеру», «За Ленинград!». Нечаев распорядился приготовить орудия к стрельбе. Расчеты работали четко, слаженно.
— По фашистскому логову... огонь! — прозвучала команда.
Грохнули гаубицы. Тяжелые снаряды со свистом, разрывая воздух, умчались к цели. На батарее замерли, ожидая результатов. Каждому хотелось увидеть разрывы своих снарядов над городом, который давно для всех стал символом насилия, жестокости и бесчеловечности. И они их увидели».
Начались упорные уличные бои в пригородах, а потом и в самом городе. Бойцы 5-й ударной армии рвались вперед, чтобы поставить последнюю точку в войне. Но сделать это оказалось не так просто. Гитлеровцы каждый дом превратили в крепость с гарнизоном из фанатиков, орудиями, пулеметами, фаустпатронами. Подавить такие мощные опорные пункты врага стрелковым подразделениям было не под силу, нужны были более мощные орудия.
По мере продвижения советских подразделений к центру города сопротивление врага нарастало. За день боев войска армии иногда продвигались вперед лишь на 400-500 метров. Особенно ожесточенные бои шли 29 апреля в центре, в районе городской ратуши, купол которой венчала высокая башня с часами. Со своего наблюдательного пункта Нечаев хорошо видел эти часы. Они показывали точное время, правда, с разницей в два часа от московского.
Но случилось то, чего Арсентий Алексеевич очень опасался. Стрелковое подразделение, которое должно было прикрывать огневые позиции батареи, в назначенное время не прибыло. Скорее всего, противник его задержал. В середине дня батарея, выдвинувшись в район городской ратуши, оказалась в кольце врагов. Гитлеровцы внезапно со стороны старинного собора атаковали огневую позицию. Больше всего бойцам доставалось от огня пулеметов, расположенных в сером особняке. Нечаев приказал уничтожить пулеметные точки и сам встал к прицелу. Гаубица привычно грохнула. Пулеметы замолчали. А прорвавшихся вражеских автоматчиков артиллеристы забросали гранатами и встретили дружным автоматным огнем. Отразив атаку, он надеялся, что к позициям батареи вот-вот подойдут если не стрелки, то танкисты.
И Арсентий Алексеевич не ошибся. Действительно, вскоре на площади перед ратушей оказались два наших танка. Но они тут же были сожжены фаустпатронами. В это время с соседней улицы вырвалась большая группа солдат. Вначале показалось, что на площади наши контратакуют противника. Но, к счастью, Нечаев вовремя заметил ошибку. Это были фашисты. И тогда он скомандовал: «Батарея, фугасно-осколочным — огонь!»
На такой близкой дистанции ему еще не приходилось стрелять из мощных орудий. Черные и серые фигуры немцев выползали из подвалов, подъездов, переулков и, не считаясь с потерями, снова бросались на огневые позиции батареи.
Замолчало орудие. Вышло из строя второе. На батарее все меньше бойцов оставалось в строю. Из последних сил они отбивались от фашистов. Но решение стоять насмерть советские бойцы выполнили! Минометным обстрелом был убит командир орудия. И вот у последнего уцелевшего орудия в живых остались лишь нечаев и наводчик. Казалось невероятным, что и теперь этот рубеж оставался недоступным для врага. Наводчик успел за- гнать досылателем очередной снаряд в казенник орудия и тут же, сраженный осколком, замертво упал на станину.
Арсентий Алексеевич заметил, что по гаубице выстрелила вражеская пушка. Взрывной волной его контузило и отбросило на орудие, которое тут же замолчало. Осмелевшие фашисты, не опасаясь, во весь рост шли по площади к орудию.
Нечаев очнулся от боли, и первое, что увидел, были цепи гитлеровцев, которые, стреляя, наступали на огневую. Вовремя вспомнил, что гаубица заряжена. Дотянувшись до шнура, с силой дернул его. Орудие выстрелило. Снаряд разорвался в гуще атаковавших. Около двух десятков фашистов остались лежать на площади перед красным зданием ратуши.
Арсентий Алексеевич заметил, что после этого выстрела советской гаубицы прыти у гитлеровцев поубавилось, но на всякий случай решил зарядить орудие. Оставались два последних снаряда. Разрывом фаустпатрона ему обожгло лицо. Невзирая на ожог, превозмогая боль, продолжал держать бой. С трудом загнал снаряд в казенник, вставил патрон. В голове стоял гул, виски словно стягивало железным обручем, вызывая боль. Из ушей шла кровь.
По орудийному щиту снова застучали пули. Затаившись на чердаке старинного дома, вражеский пулеметчик поливал огнем площадь из слухового окна. Довернув ствол, Нечаев сам навел орудие на цель и выстрелил. Тяжелый снаряд разорвался на чердаке. От взрыва крыша рухнула, разрушив при этом этаж дома, где находились солдаты противника.
Тогда, сам взяв автомат, герой убил еще с десяток солдат противника. В это время подошло подкрепление. Гвардейцы выстояли, рубеж был удержан. Собрав оставшихся бойцов, Арсентий Алексеевич поднял их в атаку, и при поддержке огня своих орудий одними из первых они ворвались в дом. После рукопашной схватки был очищен дом от гитлеровцев и занят еще один квартал Берлина. И тут новое ранение. Острая боль пронзила ноги… Последнее, что увидел Нечаев, — красное полотнище над куполом ратуши. «Взяли!» — успел он обрадоваться и, потеряв сознание, провалился в темноту. Очнулся уже в госпитале. Там и узнал, что Берлин взят, а фашистская Германия капитулировала.
Диана ТКАЧЕНКО
Фото из архивов Копыльского районного
краеведческого музея
(В статье также использованы материалы из книги «Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь», М. 1988 г. и интернет-ресурсов)
Комментарии