Уважаемая редакция
Пишет вам корреспондент газеты «Новый компас» г. Каменск-Уральский Свердловской области (Россия) Инна Постоян.
[caption id="attachment_9761" align="alignleft" width="300" caption="М. В. Дедюхина"]
[/caption]
При подготовке одного из материалов для праздничного номера газеты, посвященного 9 Мая, я познакомилась с пожилой жительницей д. Новый Завод Дедюхиной (Захаревич) Марией Васильевной, уроженкой д. Бучатино (сейчас Копыльского района) Минской области.
Она рассказала о своей юности в оккупационной деревне и о своих братьях, которые партизанили. Иван Васильевич Захаревич, 1922 года рождения, и Василий Васильевич Захаревич, 1924 года рождения. Маму звали Захаревич Федора Селиверстовна.
В ближайшее время в нашей газете выйдет статья о Марии Васильевне. Но она очень просила отправить статью на родину. Родственников в этой деревне у нее уже не осталось.
В Интернете мне так и не удалось найти электронный адрес Бучатинской школы или краеведческого музея. Поэтому обращаюсь к вам, как к коллегам, с просьбой помочь доставить статью по назначению. Может быть, в Копыльском районе есть краеведческий музей, где хранятся архивы и воспоминания о партизанах. Можно было бы добавить к ним и воспоминания М.В.Захаревич. Для нее важно, чтобы земляки знали о ее погибших братьях.
...В эту облаву фашисты пошли по дворам, искали всех, кто был как-то связан с партизанами. Насобирали толпу женщин, детей и стариков. Мужчины — кто был на фронте, кто — в партизанах, а кто-то пошел и в полицаи. Людей повели к большому колхозному сараю. В толпу попала и Маша со своей матерью, ведь старшие братья, Иван и Василий, партизаня, погибли. А сестра с мужем оставались в лесу с партизанами.
На расстреле
Бабы воют, дети плачут. Никто не хочет умирать. «Сжигать будут», - пронеслось в толпе. Педантичные фашисты долго проверяют документы. Отпускают «случайных» людей и «социально близких» к новой власти. Дошла очередь и до Маши. Их с мамой, Федорой Селиверстовной, оставили в толпе. Вместе с ними еще человек 15. Всех поставили строем вдоль стены. И тут один из полицаев-земляков шепнул что-то немцу, кивнул на Захаревичей. «Итти, матка, до халупы», — крикнул немец Федоре с дочкой и вытолкнул их из строя. Те со всех ног бросились к своей избе. А сзади зазвучали выстрелы.
— Остальных всех расстреляли. Почему нас пожалел полицай и отправил домой, до сих пор не знаю. Мы ведь уже не надеялись на спасение, так как партизан- ская семья. Когда немцы делали облаву в селе, мы искали, где спрятаться. Но в дом к себе нас никто не пускал: а вдруг и их обвинят в связи с партизанами. У себя в избе оставаться было нельзя, там точно найдут. Бывало, что прятались в нужник (уличный туалет —
прим.авт.) к кому-нибудь из соседей. Или заберемся в кусты акации и сидим, притаившись. Там-то нас немцы никогда не искали. Они ведь немцы-то туповатенькие были,.. — и плачет и смеется Мария Васильевна Дедюхина (Захаревич), припоминая свою юность на белорусской земле.
Сколько ей на самом деле лет, никто точно не знает. В 1941 году, когда фашисты заняли Белоруссию, Маша была маленькой, худенькой девушкой-подростком. И чтобы ее не угнали на работу в Германию, родственники немного занизили ее настоящий возраст. По паспорту она числится 1932 года рождения, на самом же деле гораздо старше. Сельские архивы сожгли сами же советские войска при отступлении. Так что уточнить годы негде. Да и не важно это уже сейчас.
Днем — фашисты, ночью — партизаны
Было у Федоры Захаревич еще два сына. Старший Иван, 1922 года рождения, до войны учился в Бобруйске на фельдшера, а младший Василий, 1924 года рождения — в ФЗУ (фабрично-заводское училище -
прим.авт.) в Минске. Как только немцы оккупировали Белоруссию, братья вернулись домой и ушли в лес к партизанам. Небольшими вылазками и нападениями на немецкие гарнизоны они сильно докучали «мирной» жизни на новой германской территории. На оккупированной Белоруссии было почти что двоевластие. Как рассказывает Мария Васильевна, немцы днем верховодят, в деревни приезжают, командуют. А ночью они побаивались, ночью хозяйничают партизаны. Партизаны жили «на два дома» - и в лесу, и в деревне, особенно зимой. За деревен- скими огородами протекала речка. До реки «немецкая» территория, а за рекой уже партизанская: все было заминировано и ходить здесь могли только свои. В лес фашисты почти не совались — леса глухие, болотистые. Как известно, в Белоруссии фашисты много сожгли деревень, но деревне Бучатино Минской области повезло. Люди вынуждены были приспосабливаться жить и при фашистах. Многие местные мужики пошли в полицаи (это слово «полицейский» для бабушки, в отличие от нас, страшное слово —
прим.авт.), думали, что немцы пришли навсегда. Бывало, в одной семье два брата — один партизан, а другой — в полицаях. Всю колхозную землю и скот фашисты раздали крестьянам, конечно же, лояльным к новой власти. Кто-то же должен их кормить. Захаревичам ничего не дали из-за связи с партизанами. Наоборот, свои же местные, из полицаев, забрали последнее — выгребли всю картошку, весь инструмент, отобрали огород. Так и скитались все 4 года оккупации Маша с матерью. Партизаны с самого начала хотели забрать Захаревичей к себе, но позже решили, что те все-таки останутся в своей избушке. Видно так надо было для дела, считает Мария Васильевна. А сама она все время бегала туда-сюда через заминированную территорию. Из деревни в лес, из леса в деревню...
Брата Василия вскоре поймали и расстреляли. А Иван, веря, что советские войска когда-нибудь вернутся, написал про своего брата статью для газеты. «В нагрудном кармане ее носил. Говорил маме: «Придут наши, надо обязательно о Васе напечатать», — вспоминает Мария Васильевна. Увы, не довелось дожить до «наших» и Ивану. В одну из облав его поймали фашисты и из-за этого письма замучили насмерть. Били так, что все тело было черным, как сплошной синяк. Все пытали, где прячутся партизаны. Так ведь еще и напоследок над матерью посмеялись. Один из местных полицаев, Николай Савин, пришел к ним домой и предложил «выкупить» Ивана у немцев за что-нибудь ценное. А у Захаревичей давно уже все выгребли. Обежала Федора соседей да родственников, насобирала всякой провизии, принесла Савину новый мужской костюм. Но обманул полицай. Ивана все равно убили. И где нынче покоятся Иван и Василий Захаревичи, одному Богу известно. Мария Васильевна очень хочет, чтобы на ее родине помнили о них, что они честно отдали свою жизнь за своих земляков.
Урал — вторая родина
В одну весну, незадолго до освобождения, партизаны все же окончательно забрали Захаревичей в лес. Оставаться в деревне им было уже нельзя. В лесу устроили для них землянку. Дочь Марии Васильевны, Любовь Александровна Дедюхина, как-то уже в мирное время побывала там вместе с маминой сестрой, которая в оккупацию укрывалась у партизан. Землянки, говорит, все еще в лесу сохранились. Местные жители берегут все, что связано с войной.
После войны наступил голод. Землю и скотину снова изъяли колхозы, работа была за трудодни вместо денег. А паспортов колхозникам, чтоб не сбежали, не давали. У кого и было свое хозяйство, для тех налоги подняли так, что легче побираться, чем хозяйствовать. Но ничего, белорусы сильные — оккупацию пережили. А что может быть страшнее? Мария Захаревич долго работала на торфозаготовках, с большим трудом дядя помог ей справить паспорт, и она уехала в Бобруйск. Здесь познакомилась с солдатом с Урала, жителем нашей деревни Новый Завод Александром Петровичем Дедюхиным. Уехала к нему на родину и прожила с ним 49 лет.
Свое партизанское прошлое, когда ради Победы, будучи подростком, она рисковала жизнью, Мария Васильевна не считает каким-то геройством. Тогда многие так жили «на острие ножа». Никаких наград и льгот за партизанщину она не имеет, даже тружеником тыла не является, так как всю войну в оккупации провела. Спасибо, хоть в лагеря за это не отправили, как тогда в стране было принято. «Лишь бы братьев моих помнили. Очень Ваня хотел, чтобы про Васю в газете напечатали,..» — это единственное желание бывшей партизанки. С большим опозданием, но его желание выполнено.
Инна ПОСТОЯН,
Свердловская область
[/caption]
При подготовке одного из материалов для праздничного номера газеты, посвященного 9 Мая, я познакомилась с пожилой жительницей д. Новый Завод Дедюхиной (Захаревич) Марией Васильевной, уроженкой д. Бучатино (сейчас Копыльского района) Минской области.
Она рассказала о своей юности в оккупационной деревне и о своих братьях, которые партизанили. Иван Васильевич Захаревич, 1922 года рождения, и Василий Васильевич Захаревич, 1924 года рождения. Маму звали Захаревич Федора Селиверстовна.
В ближайшее время в нашей газете выйдет статья о Марии Васильевне. Но она очень просила отправить статью на родину. Родственников в этой деревне у нее уже не осталось.
В Интернете мне так и не удалось найти электронный адрес Бучатинской школы или краеведческого музея. Поэтому обращаюсь к вам, как к коллегам, с просьбой помочь доставить статью по назначению. Может быть, в Копыльском районе есть краеведческий музей, где хранятся архивы и воспоминания о партизанах. Можно было бы добавить к ним и воспоминания М.В.Захаревич. Для нее важно, чтобы земляки знали о ее погибших братьях.
...В эту облаву фашисты пошли по дворам, искали всех, кто был как-то связан с партизанами. Насобирали толпу женщин, детей и стариков. Мужчины — кто был на фронте, кто — в партизанах, а кто-то пошел и в полицаи. Людей повели к большому колхозному сараю. В толпу попала и Маша со своей матерью, ведь старшие братья, Иван и Василий, партизаня, погибли. А сестра с мужем оставались в лесу с партизанами.
На расстреле
Бабы воют, дети плачут. Никто не хочет умирать. «Сжигать будут», - пронеслось в толпе. Педантичные фашисты долго проверяют документы. Отпускают «случайных» людей и «социально близких» к новой власти. Дошла очередь и до Маши. Их с мамой, Федорой Селиверстовной, оставили в толпе. Вместе с ними еще человек 15. Всех поставили строем вдоль стены. И тут один из полицаев-земляков шепнул что-то немцу, кивнул на Захаревичей. «Итти, матка, до халупы», — крикнул немец Федоре с дочкой и вытолкнул их из строя. Те со всех ног бросились к своей избе. А сзади зазвучали выстрелы.
— Остальных всех расстреляли. Почему нас пожалел полицай и отправил домой, до сих пор не знаю. Мы ведь уже не надеялись на спасение, так как партизан- ская семья. Когда немцы делали облаву в селе, мы искали, где спрятаться. Но в дом к себе нас никто не пускал: а вдруг и их обвинят в связи с партизанами. У себя в избе оставаться было нельзя, там точно найдут. Бывало, что прятались в нужник (уличный туалет — прим.авт.) к кому-нибудь из соседей. Или заберемся в кусты акации и сидим, притаившись. Там-то нас немцы никогда не искали. Они ведь немцы-то туповатенькие были,.. — и плачет и смеется Мария Васильевна Дедюхина (Захаревич), припоминая свою юность на белорусской земле.
Сколько ей на самом деле лет, никто точно не знает. В 1941 году, когда фашисты заняли Белоруссию, Маша была маленькой, худенькой девушкой-подростком. И чтобы ее не угнали на работу в Германию, родственники немного занизили ее настоящий возраст. По паспорту она числится 1932 года рождения, на самом же деле гораздо старше. Сельские архивы сожгли сами же советские войска при отступлении. Так что уточнить годы негде. Да и не важно это уже сейчас.
Днем — фашисты, ночью — партизаны
Было у Федоры Захаревич еще два сына. Старший Иван, 1922 года рождения, до войны учился в Бобруйске на фельдшера, а младший Василий, 1924 года рождения — в ФЗУ (фабрично-заводское училище - прим.авт.) в Минске. Как только немцы оккупировали Белоруссию, братья вернулись домой и ушли в лес к партизанам. Небольшими вылазками и нападениями на немецкие гарнизоны они сильно докучали «мирной» жизни на новой германской территории. На оккупированной Белоруссии было почти что двоевластие. Как рассказывает Мария Васильевна, немцы днем верховодят, в деревни приезжают, командуют. А ночью они побаивались, ночью хозяйничают партизаны. Партизаны жили «на два дома» - и в лесу, и в деревне, особенно зимой. За деревен- скими огородами протекала речка. До реки «немецкая» территория, а за рекой уже партизанская: все было заминировано и ходить здесь могли только свои. В лес фашисты почти не совались — леса глухие, болотистые. Как известно, в Белоруссии фашисты много сожгли деревень, но деревне Бучатино Минской области повезло. Люди вынуждены были приспосабливаться жить и при фашистах. Многие местные мужики пошли в полицаи (это слово «полицейский» для бабушки, в отличие от нас, страшное слово — прим.авт.), думали, что немцы пришли навсегда. Бывало, в одной семье два брата — один партизан, а другой — в полицаях. Всю колхозную землю и скот фашисты раздали крестьянам, конечно же, лояльным к новой власти. Кто-то же должен их кормить. Захаревичам ничего не дали из-за связи с партизанами. Наоборот, свои же местные, из полицаев, забрали последнее — выгребли всю картошку, весь инструмент, отобрали огород. Так и скитались все 4 года оккупации Маша с матерью. Партизаны с самого начала хотели забрать Захаревичей к себе, но позже решили, что те все-таки останутся в своей избушке. Видно так надо было для дела, считает Мария Васильевна. А сама она все время бегала туда-сюда через заминированную территорию. Из деревни в лес, из леса в деревню...
Брата Василия вскоре поймали и расстреляли. А Иван, веря, что советские войска когда-нибудь вернутся, написал про своего брата статью для газеты. «В нагрудном кармане ее носил. Говорил маме: «Придут наши, надо обязательно о Васе напечатать», — вспоминает Мария Васильевна. Увы, не довелось дожить до «наших» и Ивану. В одну из облав его поймали фашисты и из-за этого письма замучили насмерть. Били так, что все тело было черным, как сплошной синяк. Все пытали, где прячутся партизаны. Так ведь еще и напоследок над матерью посмеялись. Один из местных полицаев, Николай Савин, пришел к ним домой и предложил «выкупить» Ивана у немцев за что-нибудь ценное. А у Захаревичей давно уже все выгребли. Обежала Федора соседей да родственников, насобирала всякой провизии, принесла Савину новый мужской костюм. Но обманул полицай. Ивана все равно убили. И где нынче покоятся Иван и Василий Захаревичи, одному Богу известно. Мария Васильевна очень хочет, чтобы на ее родине помнили о них, что они честно отдали свою жизнь за своих земляков.
Урал — вторая родина
В одну весну, незадолго до освобождения, партизаны все же окончательно забрали Захаревичей в лес. Оставаться в деревне им было уже нельзя. В лесу устроили для них землянку. Дочь Марии Васильевны, Любовь Александровна Дедюхина, как-то уже в мирное время побывала там вместе с маминой сестрой, которая в оккупацию укрывалась у партизан. Землянки, говорит, все еще в лесу сохранились. Местные жители берегут все, что связано с войной.
После войны наступил голод. Землю и скотину снова изъяли колхозы, работа была за трудодни вместо денег. А паспортов колхозникам, чтоб не сбежали, не давали. У кого и было свое хозяйство, для тех налоги подняли так, что легче побираться, чем хозяйствовать. Но ничего, белорусы сильные — оккупацию пережили. А что может быть страшнее? Мария Захаревич долго работала на торфозаготовках, с большим трудом дядя помог ей справить паспорт, и она уехала в Бобруйск. Здесь познакомилась с солдатом с Урала, жителем нашей деревни Новый Завод Александром Петровичем Дедюхиным. Уехала к нему на родину и прожила с ним 49 лет.
Свое партизанское прошлое, когда ради Победы, будучи подростком, она рисковала жизнью, Мария Васильевна не считает каким-то геройством. Тогда многие так жили «на острие ножа». Никаких наград и льгот за партизанщину она не имеет, даже тружеником тыла не является, так как всю войну в оккупации провела. Спасибо, хоть в лагеря за это не отправили, как тогда в стране было принято. «Лишь бы братьев моих помнили. Очень Ваня хотел, чтобы про Васю в газете напечатали,..» — это единственное желание бывшей партизанки. С большим опозданием, но его желание выполнено.
Инна ПОСТОЯН,
Свердловская область
Комментарии